Плацебо-эффект – одно из самых поразительных явлений нашей жизни. Традиционная медицина, хоть и знает о плацебо-эффекте, но до сих пор не может определиться, что с ним делать. Многие сторонники плацебо считают его универсальным лекарством от всех болезней. Критики называют его мошенничеством, обманом, подвергающим пациентов ненужному риску и дающим ложную надежду. Между тем обе стороны согласны в одном: во многих случаях плацебо дает нужный результат. Новейшие исследования показывают, что плацебо гораздо эффективнее и имеет более широкую сферу применения, чем считалось ранее.
О плацебо впервые заговорили в середине прошлого столетия. Пациенты, получавшие безобидные пилюли с лактозой и считавшие при этом, что принимают настоящее лекарство, заявляли об исчезновении симптомов болезни. В 1955 году в статье, опубликованной в престижном журнале, исследователь из Гарварда Генри Бичер написал о том, что после приема плацебо более трети испытуемых почувствовали заметное улучшение. Сегодня, более полувека спустя и после многочисленных экспериментов, обнаруживается, что процент благополучных исходов все так же высок, зачастую даже выше, чем у настоящих препаратов. Что примечательно, бывали случаи, когда плацебо оказывалось эффективнее препаратов, традиционно используемых при лечении соответствующего заболевания. Это открытие позволяет делать весьма смелые выводы.
Взять, к примеру, эксперимент хирурга Брюса Мозли, проведенный в 1994 году. Ему предстояло провести десять плановых операций пациентам с остеоартрозом коленного сустава. Все пациенты – мужчины, бывшие военнослужащие. Каждого из них привезли на каталке в операционную, накрыли хирургическими простынями, обследовали, каждому дали наркоз. На следующий день всех отпустили домой, прописав костыли и обезболивающее. Отличалось лишь то, что происходило с этими пациентами под наркозом. Двоим провели стандартную в таких случаях операцию – иссечение поврежденного коленного хряща, троим лишь удалили ткани, вызывающие воспаление, а пятерым сделали три стандартных надреза скальпелем, чтобы создать видимость операции. Следует добавить, что все пациенты были осведомлены об участии в уникальном эксперименте, но не знали, кому из них будет проведена настоящая операция, а кому – ложная. Не знал этого и сам Мозли, понимая, что в противном случае мог бы ненамеренно проговориться или выдать свои намерения пациенту каким-то иным образом. Уже в операционной, когда пациент лежал под наркозом, хирург распечатывал конверт и узнавал, какие манипуляции следует проводить.
Плацебо помогло. Через полгода после операции, по-прежнему не зная, что именно им сделали, все десять пациентов чувствовали себя хорошо. Они были довольны результатами операции. Один из участников плацебо-группы, 76-летний пенсионер из Бомонта несколько лет спустя давал интервью. К тому времени он регулярно стриг лужайку перед домом и наслаждался полной свободой движений. «Операцию сделали два года назад, – сказал он, – и с тех пор колено меня ни разу не побеспокоило. Оно кажется таким же здоровым, как второе. Я очень обязан доктору Мозли».
Заслуга в том, что побудило доктора Мозли взяться за столь необычный эксперимент, может быть отдана другому врачу, Нельде Рей. Однажды она задала ему поразительный вопрос: «Как он узнал, что результаты, которые он получил от операции, не были просто результатом эффекта плацебо?”
«Этого не может быть“, — вспоминает Мозли свой ответ, но не теряя ни секунды, доктор Рей ответила: «Это возможно. Чем больше и драматичнее пациент воспринимает вмешательство, тем больше эффект плацебо. Большие таблетки имеют больший эффект, чем маленькие таблетки, инъекции имеют больший эффект, чем таблетки, и хирургия имеет самый большой эффект из всех.”
Результаты этого эксперимента способствовали возникновению новой области исследований – плацебо-хирургии. Судя по всему, сами внешние атрибуты хирургической операции – вид крови, уверенность в знаниях и опытности врача, даже шрамы, напоминающие о «серьезности» перенесенного, – в значительной степени влияют на процесс выздоровления.
“Это только начало», — сказал недавно журналу Time доктор Уоррен Оланов, председатель отдела неврологии Медицинской школы Маунт-Синай. “- Завтра, если у вас будет новая процедура, вам придется провести двойное плацебо-исследование!”
Так почему же плацебо так хорошо работает? Для ответа на этот вопрос нам не нужно заглядывать дальше отца медицины Гиппократа, чью клятву врачи принимают и по сей день. — Разум-это великий целитель, — сказал он.
Вспоминая, какими методами пользовались врачи прошлых столетий, мы понимаем, что вся западная медицина – один сплошной плацебо-эффект с хитроумным набором отвлекающих маневров, обеспечивающих желаемый результат. Ни пациенты, ни врачи тогда не осознавали, что совершают бесполезные, порой даже вредоносные процедуры – как еще назвать кровопускание, лечение пиявками и другие странные методы и средства лечения, применявшиеся в прошлом во имя медицины? В большинстве случаев пациенты выздоравливали вопреки лечению, а не благодаря ему. Лекари, использовавшие эти, как теперь известно, шарлатанские приемы, искренне верили в их эффективность, а пациенты доверяли своим врачам и их профессионализму. Обе стороны излучали убежденность, и теперь, когда мы осознаем роль веры в благополучном исходе лечения – главную роль, как некоторые считают, – понятно, почему эти методы помогали.Едва ли какие-то практики XIX века используются в современной медицине, тем не менее в свое время они приносили нужные плоды.
Однако уже тогда многие были настроены скептически. Оливер Уэнделл Холмс, говоря о медицинском лечении в 1860 году, заявил: «Если бы все лекарства можно было погрузить на дно моря, это было бы лучше для человечества—и тем хуже для Рыб.”
В настоящее время, в нашем так называемом усложнении и понимании человеческой биохимии и генетики, распространение новых чудо-лекарств является эпидемией.
Это, в сочетании с ослепительно новыми хирургическими методами, заставляет нас чувствовать, что медицина покинула темные века, но, возможно, и нет. В 2100 году, сколько из сегодняшних лекарств все еще будут использоваться?Возможно, мы эволюционируем туда, где альтернативные и естественные, неинвазивные методы станут обычным явлением. Возможно, через сто лет хирургическое вмешательство будет считаться последним, а не первым средством. Давайте будем честны: когда вы идете к врачу сегодня, метод лечения в 95 процентах случаев — это лекарства и / или хирургия.
Хотя я не выступаю за то, чтобы выбросить ваши таблетки и отказаться от операции, когда это необходимо, я выступаю за совершенно новый взгляд на то, как работают отношения тела и ума. Я предлагаю вам научиться доверять этим отношениям и использовать чудесную целительную силу своего разума для предотвращения и лечения болезней.
У нас есть достаточно доказательств того, что ум исцеляет; теперь требуется мужество и дисциплина, чтобы использовать его.
